Живая вечность
См. история Л.
ЛЮБОВЬ
Многие люди мучаются тем, что не испытывают чувства любви - ни к ближним, ни к дальним, ни к самим себе. Неловко как-то перед Христом, заповедавшим любить.
Не надо переживать. Надо жить. Да, мы не любим. Что ж, отойдём в сторонку и сделаем Богу то, чего хотели бы, чтобы делали нам - не будем Ему мешать. Ведь и от наших врагов нам, по большому счёту, нужно только это. Мы сами всё сделаем!
Божья любовь изливается в мир потоком света, журчит, взлетает и опускается, порхает и греет... Не надо Богу помогать, это гордыня. Замереть и созерцать Его любовь, и наслаждаться тем, как она совершается. Не кричать "я тоже так хочу", "научи меня", "покажи, как это делается". Просто быть рядом как туристы рядом с водопадом. Плащ разве что можно не надевать - пусть брызги летят и на нас. А всё остальное вполне умещается в слова "Боже, милостив буди мне грешному!" Если вдруг в эту милость войдёт небольшое путешествие по этому водопаду - ну и слава Богу, развлеклись. А про то, что "я люблю", "я помог", "я посострадал" - лучше забыть.
Что под бездной
Не обязательно быть священником и исповедовать, чтобы понимать: у любого человека, в любой стране, в любом сословии существует перепад между видимым и невидимым.
Перепад всегда не в пользу видимого. Даже если человек заигрался так, что стал действительно несчастным - бомжом, истериком, алкоголиком, подлецом - под этой коркой всё намного хуже. Что уж говорить о большинстве, о нас, о тех, кто держит фасон и не лопается. Под фасоном - бездны и бури, ровно те, которые поэт призывал не будить. А чего их будить, они и не засыпали никогда. Душа дремлет, а бездна не дремлет!
Только вот как под морскими безднами дно всё-таки есть, вопреки буквальному смыслу слова "бездна", так и под безднами души есть не просто дно, а Бог. Не черепахи и не слоны, а Божья любовь как твёрдый гранит подстилает все наши бури, и вот это любовь уж точно бездонна, бесконечна, неколебима. Грехопадение - не когда человек падает, а когда человек не верит, что падению есть предел и зависает между небом верхнем и небом Божьим. Покаяние не в том, чтобы отчаянно пытаться выплыть, а в том, чтобы успокоиться и начать жить, доверяя Божьей любви, прощению, пониманию. Прежде всего доверяя Богу других, затем доверяя себя. Можно, конечно, и наоборот. Только верьте!
*
В Евангелии довольно много выражений "люби, как любят". Иисус любит тебя - ты так же люби других. Любишь себя - так же люби другого. Всё это вариации на простом факте взаимности любви.
Между тем, никакой "взаимности" в любви нет и быть не может. Может быть видимость взаимности на заре любви, когда налицо любовь-зерно, любовь-дитя. Амурчики все похожи друг на друга, но они вырастают, превращаются в архангелов, которые каждый - на свой манер.
На заре любви радуешься, что другой "испытывает те же чувства". А что радоваться? Это ведь не взаимность - я тебе сто рублей, ты мне сто рублей. Баланс-то нулевой! Ладно, для старта хорошо уже, что рука вытащила из кошелька заветную купюру и протянула другому. Тем не менее, главное испытание любви - в её главном достижении.
Любовь растёт, и становится заметно, что другой любит иначе, чем я, и что я люблю не так, как любит другой. Это может стать поводом для смущения, даже для искушения - может, мы просто разлюбили друг друга. Да нет же - всё правильно, всё верно! Не просто я люблю Бога не так, как Бог любит меня. Я люблю Бога и именно поэтому я становлюсь "я". Я обретаю себя. Не растворяюсь в Боге - и в любимом человеке. Обожение, слияние, преображение, единства обретение, и прочие высокие слова означают нечто, прямо противоположное растворению.Чем ближе двое, тем они различнее.
Если бы дело шло о материальном явлении, это была бы катастрофа. Берёза и дуб, растущие рядом, не мешают друг другу, пока они маленькие ростки, но вырастут - и ветки начнут упираться в соседа, а уж о корнях и говорить нечего. Невидимая, но ожесточённая борьба за воду снизу и за свет сверху.
Двое человек, человек и Бог - прямо наоборот. Пока их любовь начинается, лихорадит и трясёт, кажется тесно и трудно. Ну как же это - любовь к себе и любовь к другому. В одну телегу жизни впрячь не мочно... Да жизнь - не телега! Жизнь - поле, до которого доехала телега и выходим. Выходим в любовь. Тогда и становится ясно, что нет деления на ближних и дальних, самарян и иудеев, мужчин и женщин, нет деления на породы и национальности, и любая классификация людей, где в одной ячейке больше одного - ученические каля-маля. Каждый - сам по себе. В том и смысл, что так, как я могу любить, никто больше любить не может, но я могу любить как я только, если я люблю другого.
Любовь к мужу, к жене, к Богу, к детям, к друзьям, - тут слово "любовь" как слово "гроза". Гроза вроде бы одна, а молнии все разные. Потому любовь без бесконечности, любовь с обрывом, - это в лучшем случае зародыш, в худшем вздор, как и любовь "такая же", реакция по принципу "как ты, так и я". По-настоящему различны не любовь и ненависть - тут не различие, а несовпадение. По-настоящему различны любовь мужа и любовь жены друг ко другу, по-настоящему различны и поэтому именно по-настоящему любовны. "Чувства", может, и одинаковы - с точки зрения физиологии (хотя всё-таки вряд ли), а любовь - не разная, но различная, как различны лики, скрывающиеся за лицами.
* * *
ЧЕЛОВЕК - СТАНДАРТНЫЙ НЕСТАНДАРТ
Ребёнок растёт и понимает, что его родители - не уникальные, а довольно обычные, и не полубоги, а люди. Растёт взрослый человек и понимает, что его жена - не богиня, а женщина, которая в толпе других женщин может и затеряться, и что он сам - в базарный день за пятачок пучок. Социальные сети очень помогают этому осознанию ординарности, серийности людей - уж очень наглядно сходство, даже тождество сотен и тысяч блогов, сходство в уме и в глупости, в консерватизме и в радикализме.
Тут и развилка.
Широкая дорога к гибели, к цинизму, к человеконенавистничеству. "Кто жил и мыслил, тот не может, слегка не презирать людей" - а считать людей одинаковыми есть высшая степень презрения к людям. Любовь любит неповторимое, единственное, а его-то и нетути. К вере это тоже относится. Бог либо один, либо никакой это не бог, а фуфло серийное.
Узкая дорога - к уникальному внутри обычного. Когда любовь из реки превращается в Ниагару. Когда любишь не потому, что "второй такой нет", а потому что все такие, да не такие.
Это не открытие уникального содержания внутри типовой формы - в том-то и ужас, и искушение бесчеловечности, что в людях достаточно стандартны и форма, и содержания. Просто мозг сперва делает акцент на анализе, на различиях, а потом добирается до синтеза и сходства.
Это открытие того, что единственное в случае с человеком соединимо со стандартным. Этим "образ Божий" отличается от Бога. Бог один - но именно поэтому "образ Божий" может быть тиражируем в миллиардах экземпляров и всё равно остаётся уникальным для каждого экземпляра. Да, "прах", из которого состоят все люди, он и есть прах. Любовь иногда этого не понимает, считает, что её любимый прах какой-то особенный, но он всё равно обычный прах.
Что же, любить можно только "дух", "образ"? Нет! Вон Бог - ну как Его любить! Это же метафора, про любовь к Богу - это перенос на Бога того, что лишь к человеку возможно. Отношения с Богом - нормальные, святые - это больше даже любви. Их можно описать как любовь, но всё же это описание - лишь метафора и антропоморфизм.
Любить можно только невероятную, невозможную комбинацию неповторимого духа со стандартным прахом. Свободы с необходимостью. Божьего с обезьяньим. Вот почему увидеть в любимом "обычного человека" означает не встать на широкий путь разлюбления, а прорваться на горную тропку головокружительной любви к невозможному - единственному во множественном, неповторимому в повторимости. Только тогда, между прочим, станет возможна и настоящая, не нарциссическая любовь к себе. Но это так, мелочь, бесплатное приложение к воскресению и вечности.
